Участники Can вовсе не были старыми друзьями, которые придерживались одинаковых взглядов, не было у них и представления о каком-то конкретном саунде. Музыканты постоянно - и в довольно нелицеприятной форме - говорили друг другу, что они думают о
той или иной новой выдумке, у всех было ощущение, что они занимаются чем-то необычным и значительным: в этом деле недопустимы никакие компромиссы, никакие рок или блюз-клише. Однако с самого начала группу отличали две характерные особенности. Во-первых, это максимальная минимализация саунда и самоограничение, где только можно. Барабанщик Яки Либезейт заявил басисту Хольгеру Цукаю, что тот играет слишком много нот, попробуй, дескать, играть всего одну. Гитарист Михаэль Кароли избегал играть соло. Второй характерной особенностью группы Can была идея спонтанной импровизации как оcновы творческого процесса.
У группы не было звукотехника, его обязанности исполнял Хольгер Цукай. Все производимые в студии звуки писались на двухдорожечный магнитофон, Цукай резал плёнки и довольно виртуозно склеивал из них готовые песни. Первые два года группа обходилась вообще без микшерного пульта - то есть выходы гитарных усилителей и барабанных микрофонов были напрямую подключены к магнитофону. От перегрузки не было никакой защиты. Кроме того, запись велась на старую плёнку аж середины 50-х годов - резанную-перерезанную и клеенную-перекленную. Места старых склеек были прекрасно слышны.
Первый опубликованный альбом группы Can «Monster Movie», вышедший в 1969, звучит как сборник рок-песен, но, вообще говоря, в студии группа играла не столь определённую в жанровом отношении музыку.
Лишь через много лет эти опыты были опубликованы на альбомах «Unlimited Edition» (1976) и «Delay 1968» (1981). Такого рода композиции денег не приносили, да музыканты и сами не решались их публиковать. Концерты были тоже не очень доходным занятием. Can выступали в загородном замке Нёрвенихь (Noervenich), хозяин которого поощрял околохудожественную богему, проводил выставки современного искусства и предоставил группе бесплатное помещение для репетиций. Поскольку музыканты спали днём, а расходились только к вечеру, то каждую ночь замок Нёрвенихь трясло от грохота.
Меценат ужасно мучился, но на улицу нищих музыкантов не выгонял. Клавишник Ирмин Шмидт имел обширные связи в мире кино, и, чтобы не умереть с голоду, Can взялись за киномузыку. Киномузыку Can записывали точно так же, как и всё остальное. Забавно, что музыканты не видели фильм, озвучивать который брались. Ирмин Шмидт, получив очередной контракт, рассказывал коллегам, о чём идёт речь в сценарии, какое в целом настроение фильма, и этого оказывалось достаточно.
Следующий альбом Can назывался «Soundtracks» (1970). Он и состоял из этой самой киномузыки. Группа рассматривала его не в качестве своего второго студийного альбома, а в качестве промежуточного между первым и вторым. Промежуточный он ещё и в том смысле, что на нём звучат голоса двух вокалистов - старого и нового. Дело в том, что Малколм Муни покинул группу. Несмотря на то, что к нему относились с редкой теплотой и вниманием, он не мог простить немецким музыкантам их белого цвета кожи и считал их расистами. Малколм вообще вёл себя неадекватно, никак не мог найти смысл жизни, прогуливал репетиции и концерты, непрерывно курил траву и много пил. В результате он стал неуправляемым и буквально сошёл с ума: его нужно было охранять, чтобы он не выпрыгнул из окна. По совету психиатра его отправили домой в США, где он совершенно прекратил петь.
В мае 1970 года на свой концерт в Мюнхене Can прибыли без вокалиста. Хольгер Цукай и Яки Либезейт сидели в кафе, сквозь стеклянное окно они увидели странного вида (маленького, худенького и с волосами до колен) уличного музыканта, который делал такие движения, как будто молился солнцу. «Знаешь что, - сказал Хольгер своему коллеге, - вон тот парень будет нашим новым певцом». Джеки только хмыкнул. Тем не менее музыканты допили кофе и подошли к странному типу: «Мы, дескать, экспериментальная рок-группа, и сегодня у нас концерт в клубе Blow Up. Если ты вечером не занят, не хочешь ли присоединиться?» Парень, оказавшийся японским хиппи, отзывался на имя Дамо Сузуки (Damo Suzuki). Подумав, он с важным видом согласился. По общему мнению, концерт в Blow Up прошёл блестяще. Сначала Дамо не подавал признаков жизни и еле слышно и довольно загадочно гудел в микрофон, а потом ожил, схватил в руки микрофонную стойку, начал скакать по сцене, размахивать руками и ногами, изображать из себя самурая и кидаться на публику. Музыка превратилась в откровенный нойз. Полторы тысячи человек, собравшиеся на концерт модной группы, дико перепугались и ломанулись к выходу. Началась драка. Группа продолжала в том же духе дальше… Наконец, в зале осталось всего человек тридцать - как потом оказалось, американцев.
Дамо Сузуки оказался в Мюнхене на пути из Японии в США. Он пересёк СССР на поезде, побывал в Москве и двинулся дальше на Запад. Дамо очень плохо говорил по-английски и сочиняемые им тексты были не лишены известной странности. Дамо во многом уступал своим новым коллегам, петь под сложные ритмические конструкции, которые выстукивал Яки Либецайт, он был не в состоянии. Кроме того, Дамо стремился петь мелодично, а к мелодиям Can вовсе не стремились. Раздражало стариков из Can и то, что Дамо любил хард-рок и особенно группу Deep Purple. С появлением Дамо Сузуки изменилась расстановка сил: Дамо был ровесником гитариста Михаэля Кароли, но дело было не только в этом. Клавишник Ирмин Шмидт и басист Хольгер Цукай играли очень отрывисто и ритмично, и мелодично-протяжное пение Дамо было поддержано гитарой Михаэля Кароли.
В своих интервью в 90-х Хольгер Цукай подчёркивал, что Can - это четыре инструменталиста, с которыми сотрудничали разные певцы, верно и то, что Дамо Сузуки ни в коем случае не был музыкальным лидером группы, однако с его появлением Can стали во многих отношениях новым коллективом, а с его уходом в 1973 все чудеса и неожиданности закончились.

Итак на диске 1970 года «Soundtracks», представлявшим собой сборник музыки к фильмам, появился новый певец – японец Кени «Дамо» Сузуки (несколько треков, правда, были записаны еще с Муни). Этот товарищ также владел гитарой, саксофоном и кларнетом и имел за плечами четырехлетний опыт работы.

Интересным по сути получился двойной альбом 1971 года «Tago Mago», на котором были представлены продолжительные композиции с экспериментально-психоделической музыкой. Каждый из музыкантов самовыражался как мог, но диск получился очень интересным. В конце года Can организовали свою собственную студию «Inner Space». На диске «Ege Bamyasi» (1971), состоявшим в основном из саундтреков к фильмам, был впервые использован прообраз современной драм-машины. Эта пластинка первый раз принесла группе хорошие позиции в германских чартах, несмотря на то, что коллектив уже был к тому времени признан слушателями в Европе и даже в Англии. После выхода «Future Days» (1972) команду неожиданно покинул Сузуки. Сначала обязанности вокалиста взял на себя Кароли, а потом это место занимали разные другие личности - такие, как Тим Хардин (Tim Hardin).

Альбом с турецко-овощным названием «Ege Bamyasi» музыканты записывали в новой студии, которую сняли в помещении бывшего кинотеатра. Её стены были обиты изнутри матрасами бундесвера, поэтому можно было шуметь, сколько душе угодно. Всё оборудование было на редкость примитивным. Самодельный восьмиканальный микшерный пульт, шесть микрофонов, два двухдорожечных магнитофона… и это, практически, всё. Эхо-эффект получался так - на лестничную клетку выносили колонку, а через пару пролётов ставили микрофон. Уровень записи контролировали по осциллографу.
Поскольку многодорожечной записи не использовалось, то что-то исправить или изменить было невозможно. Иными словами, песни не микшировались, то есть было невозможно после окончания записи сделать один инструмент громче, а другой - тише, или, скажем, добавить к барабану эхо. Как записалось, так и записалось. Хольгер Цукай стоял перед микшерным пультом и слушал, кто что играет, двигал ручки эквалайзеров, включал склеенные в кольцо плёнки или звуки из своего знаменитого диктофона, а также играл на бас-гитаре, висевшей на шее.
Кстати, его диктофон был старым американским прибором, предназначавшимся для армейских секретарш. Диктофон не только многократно проигрывал одно и то же место плёнки, но и позволял плавно изменять скорость воспроизведения. Для этого был предусмотрен специальный рычажок. Хольгер использовал этот диктофон как семплер каменного века. Звуки из коротковолнового радиоприёмника - скажем, обрывки речи - писались на армейский диктофон, а потом добавлялись в общий импровизационный котёл. Двигая рычажок, то есть изменяя высоту тона, Хольгер Цукай наловчился играть на магнитофончике. Раз невозможно было микшировать, то группа многократно исполняла одни и те же композиции - каждый раз, разумеется, по-новому, а потом Хольгер резал плёнки на части и склеивал из них окончательный вариант песни.

В 1974-м году Can поставили своеобразный рекорд, отыграв в Берлине концерт, продолжавшийся почти сутки. К концу 1975-го в коллектив вернулся Муни, поучаствовший в записи «Flow Motion» (1975), содержавшим фантазии на восточные темы. Этот альбом сопровождался хитовым синглом, сделанным в стиле диско - «I Want More».

На следующий год в состав были добавлены басист Роско Джи (Rosko Gee) и перкуссионист Рибоп Кваку Ба (Rebop Kwaku Baah)из «Traffic». Эти ребята привнесли в музыку Can элементы рэгги. С другой стороны, Цукай, оставивший бас-гитару и взявшийся за спецэффекты, стремился внести в саунд неестественные синтезированные элементы. Тем не менее, альбомы, записанные в этот период, оказались, пожалуй, самыми лучшими в дискографии ансамбля. «Out of Reach» (1978), правда, записывался без Цукая, который оставил группу по окончании последнего тура Can в мае 1977-го. А на следующий год команда была совсем распущена, поскольку музыканты решили заняться сольной карьерой. Кароли построил себе студию во Франции, где восемь лет спустя бывшие коллеги собрались вновь в своем первом составе и записали альбом «Rite Time» (1989).

Те же лица без Хольгера собирались еще раз, в 1991 году, чтобы записать саундтрек «Last Night Sleep» к фильму Вима Ведерса «Until the End of the World». Но история Can на этом не закончилась. Новая волна интереса к творчеству ансамбля всколыхнулась в 1997-м, когда на свет появился сборник ремиксов под названием «[album artist=Can]Sacrilege[album artist=Can]».

В 1999-ом четыре основных участника Can (Кароли, Либезейт, Шмидт и Цукай) отыграли на одном и том же концерте, хотя и каждый - в составе своего сольного проекта: Sofortkontakt, Club Off Chaos, Kumo и U-she соответственно.

Михаэль Кароли умер 17 ноября 2001 года после продолжительной борьбы с раком.

В 2004 году группа начала переиздание своей ремастированной дискографии на Super Audio CD, которое было завершено в 2006 году.

Сan повлияли на массу самых разных музыкантов, от Брайана Ино (Brian Eno) до Джонни Роттена, который после ухода из Sex Pistols предложил себя на место певца в Can, но группа уже фактически не существовала. Минималистический бит Can и Neu! был перенят большим количеством панк-, хардкор- и индастриал-групп. Sonic Youth называют эти группы одним из главных источников своего вдохновения - а Sonic Youth были источником вдохновения для целой струи американского альтернативного рока. Вообще, как только заходит речь о минимализме в рок-музыке - сразу всплывают имена Can и Neu!.